Фуру на СТО, сама - на реснички

Когда-то она собралась в дорогу, чтобы поддержать мужа. Тяжело ему было — год за годом на кардан мотает, ночью вглядывается в разрываемую фарами тьму. А если уснет за рулем? А вдруг ещё какая беда?

Ездила сначала “масломером” — больше следить, чтобы водитель был бодр, свеж, обихожен. Одним словом, жена. Только за мужем как ниточка за иголочкой. А потом решилась и сама за руль села. Как сон развеялась прошлая пешая жизнь, работа дизайнером-ювелиром. Уже семь лет в пути. Если слышит “кольцо”, то сразу думает о развязке. Муж мечтает с кочевой жизнью завязать, а она — ни в какую. Такая это романтика!

- А вы точно дальнобойщица, не модель? — удивляемся мы.

Укладка, маникюр, реснички, украшения — ничего в этом наборе не выдает промасленного, пропахшего солярой водилу. Думается, тут и любая фифа со временем сдуется — плюнет на красоту в пользу быстроте и удобству.

- Вы меня засмущали, хотя девчонки из придорожных кафе тоже всегда хвалят мой рабочий образ. Но давайте мы лучше прокатимся! — интервью самая обаятельная дальнобойщица Алматы начинает, как ключ зажигания поворачивает.

Огромную фуру осторожно выводит с маленьких улочек частного сектора. Притормаживает перед зеброй. Удивленно глядят на неё школьники, даже фотографируют. Выруливаем на трассу — там привольнее. На Капчагайке дедуля из автобуса в соседней полосе ставит ей зачётный лайк. Кричит в окно:

- Вот это женщина!

А вот водители всякой мелочи то, что за рулем многотонной махины дама, не всегда замечают, привычно щемятся под колеса. Водители большегрузов не зря часто пишут на правой двери: “Если ты это читаешь, значит, я тебя уже не вижу!”. Бесполезно — видимо, совсем игнорируют ПДД и здравый смысл современные водители. И про слепую зону не слышали…

- Да что говорить, если даже молодые ребята — дальнобойщики могут по рации попросить поделиться баллонным ключом! — поражается Наталья. — Как такое может быть?! Ты в рейс должен выйти во всеоружии, со всем необходимым набором инструментов. Дорога ошибок не прощает.

- Не сложно вам?

- Сейчас уже нет. Я привыкла. А первое время пугали и габариты, и количество скоростей. На первой машине их было 16. Сейчас я сама могу сделать мелкосрочный ремонт в дороге. Да и запаску поменять, если припрет. Но это дело трудное даже для мужчины, а я к тому же после операции. Год назад сделали операцию на позвоночнике — грыжа. Полгода велели дома сидеть — я с трудом выдержала. Дорога затягивает и манит.

Наталья ездит в рейс с супругом, хотя, бывало, и одна баранку крутила. Их с Арсеном пара и в водительских чатах, и на волне дальнобойной рации весьма популярная. Первое время мужики её, конечно, не воспринимали всерьёз. Бывало, пардон за пикантную подробность, считывали как путевую профессионалку. Ночь любви не предлагали, к счастью, но вели себя уж очень развязно. Все проявилось, когда она пересела за руль: оскорбления, подтрунивания, народный фольк­лор о том, что женщине за рулем большегруза не место…

- И обидно было, и смешно. Но сейчас я своя. А водилы мужу даже завидуют. Он спит, я рулю, — улыбается Наталья.

- А как же водительское братство?

- Самые душевные водители фур — из Шымкента! Вот такой факт. Они вежливы на дороге, готовы прийти на помощь. Водители легковушек, конечно, другой разговор. Но в целом по стране и по СНГ водительское братство постепенно сходит на нет. Взять хотя бы то, что сейчас водители ломают друг другу цену, подводят. И помочь на дороге мало кто спешит. Мы однажды слетели в кювет — кабину развернуло к прицепу буквой “г”. Вызвали спецтехнику, муж в машине, я контролирую процесс снаружи. По дороге проносятся фуры — хоть бы кто остановился! Но было и такое, что водители (даже совершенно незнакомые нам люди) помогли собрать деньги на оплату долга, ведь нас с мужем ограбили прямо в дороге. Товара вытащили на два с половиной миллиона.

- На стоянке ограбили?

- Да нет же, на трассе, на ходу! Поравнялась с нами большая машина, молодчики в масках прыгнули на крышу, вскрыли её и поскидывали на землю тюки с товаром. Там у них все схвачено — другие едут подбирают.

- А вы не попытались им помешать?

- Да мы и не видели этого! Заметили только, когда остановились. Да и опасно очень — они идут на дело наверняка вооруженными. Сколько было случаев, когда водителей резали, забивали, поджигали прямо на трассе!

- Как семья восприняла решение ездить в рейсы?

- Родителей уже давно нет. Сестра сначала в штыки: не женская это работа. А братья (у нас в рейс ездили четыре брата) — спокойно. Наверное, они не думали, что я втянусь. Сыновья уже взрослые — 26 и 22 года. Они привыкли, разве что, когда ждут меня из рейса, чистоту наводят. Но сами на такую жизнь на колесах не подписываются. Я порядок люблю. Это ведь даже больше наш дом, чем тот, что стоит на фундаменте... А вы кофе хотите?

- На заправке возьмём?

- Ну что вы, сварим, — Наталья быстро откидывает столик для кофепития, достает горелку, баллончик, кофейник, конфетки. Кабина наполняется бодрящим ароматом уюта.

Эта экзотика вполне объяснима: дорожный сервис в стране развит плохо — где-то дорого, где-то невкусно, антисанитария. Водителю элементарно помыться и в туалет сходить негде.

- А про дороги я вообще молчу! Однажды на подъезде к Алматы я потеряла два колеса. И не заметила — такие были кочки. Увидела, когда за машиной посыпался фейерверк искр, на вулканизации плохо закрутили колеса. Это огромная проблема, ведь есть заведенка — все по машине должен делать водитель. Одной женщине сложно управиться с этим, хотя я и шайтан-ключ в руках держать умею. А вот в Европе и США все вызывают сервис, и владельцы техники спокойно к этому относятся, такие правила.

Кроме любительской В категория С у Натальи была и раньше, но нужно было официальное умение управляться и с прицепом. Отучилась. Вот только жолполовцы не всегда верят тому, что у женщины вообще могут быть права такой категории.

- Иногда начинают устраивать за мной погоню и останавливают ни за что, просто чтобы проверить именно это. Поэтому и все остальное приходится содержать в порядке. Начнут приглядываться — найдут, что не так. Проверят и просят сфотографироваться. Муж ругается: нельзя! Кровь у него горячая, он армянин.

Пока авто глотает километры, мы говорим про красоту дороги на закате, маковые поля, которые Наталья видит только мельком: бывает, красота вокруг, а останавливаться правила запрещают. И про друзей, которых подарила профессия.

- Едем однажды, а нам по рации сигнализируют: ребята, у кого крышу сорвало? Пригляделись, а это у нас почти парус на яхте. Остановились, парень, который заметил, помог нам. Теперь дружим семьями. Бывает, мы в рейсе, а он у нас дома гостит. Вот такая наша жизнь дальнобойная.

Не хотела говорить, а все же расскажу. По дороге домой в этот раз мы с Арсеном едва не погиб­ли. Только уехали в рейс — звонок из дома: скончался брат. Мы, не спавшие две ночи, развернулись и снова на Алматы. Едем — срубает. Решили остановиться и поспать хотя бы пару часов. И кто же знал, что гофра, что стоит на автономке, соскочила в пути, горячий металл плавит скотч. Мы спим, кабина заполняется дымом. И тут в четыре утра звонок сына. Как почувствовал! Но дороги бояться — за порог не ходить. Скорбный долг выполнили. Машину в порядок привели.

Завтра нам на погрузку. Я в ней, кстати, тоже активно участвую. А то все новорят уложить груз как им удобно, а не как мне нужно.

Праздник встречу в пути, но к этому я уже привыкла.

Юлия ЗЕНГ, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы