Расул Рысмамбетов: Нужен не пересмотр экономической политики, а переосмысление сути государства

– В Казахстане объявлено о новой экономической политике. Недавнее Послание Главы государства почти полностью посвящено экономике, финансовой системе и пересмотру многих планов. Что Вы как финансист отметили бы в этом новом курсе особо?

– Президент высказал много важных идей, но фундаментальные, на мой взгляд, касаются пересмотра денежно-кредитной политики и особого контроля за тратами из Национального фонда.

С точки зрения теоретических и прикладных финансов вопрос оптимального распределения ресурсов Национального фонда Казахстана выступает как критический аспект обеспечения мак­роэкономической стабильности и стратегического развития. Игроки на рынке, управляющие Нацфондом, эксперты и Правительство сталкиваются с необходимостью поиска баланса между финансовой устойчивостью и инвестиционной активностью.

Под углом экономической теории солидные накопления в фонде служат гарантом устойчивости в случае экзогенных, внешних шоков. Однако стоит учесть и потенциал структуры как механизма финансирования долго­срочных стратегических проектов, способствующих структурным преобразованиям в экономике. В случае снижения нашего суверенного рейтинга и временного удорожания заемных средств Национальный фонд останется единственным источником.

Де-факто мы уже тратим средства Нацфонда без должной проверки, почти каждый год повышая трансферты в бюджет, не создаем финансово-экономических моделей на отдельные проекты, редко проводим аудит – и так уже почти 10 лет. Тогда как нужна независимая комиссия, которая сможет оценивать проекты, оценивать траты с точки зрения экономического эффекта для всей экономики. Только так можно внедрить финансовую и бюджетную дисциплину.

Вторая новелла, заслуживающая внимания, на мой взгляд, – трёхлетний период, который даёт Президент на выполнение своих поручений. Маловероятно, что Правительство и акиматы уложатся в этот срок, однако больше половины вполне реалистично выполнить.

При этом хочу подчеркнуть, что Послание носит программный характер и скорее задает направления, а конкретные детали и планы выполнения должны быть представлены до конца 2023 года.

Что касается отдельных деталей, думаю, географические ограничения на работу «Отбасы банка» очень важны для регионального развития. А пересмотр и переосмысление макроэкономической политики, которую предложил Президент, должны стать тем самым фундаментом, который увяжет все направления, озвученные не только в этом, но и в предыдущих Посланиях.

– Разве нельзя «закрыть» для бюджета Национальный фонд и обходиться только налоговыми сборами?

– К сожалению, в ближайшие два-три года мы не сможем уйти от поддержки бюджета со стороны Нацфонда, хотя это потенциально и несёт риски постепенного его истощения, если мы не найдём дополнительные источники пополнения, например, через другие секторы недропользования.

Почти сразу после глобального ипотечного крушения
2007–2008 годов нефть «сыграла» до 120–130 долларов за баррель, предоставив нам ложное ощущение благоприятствования, что все якобы вернулось на прежние рельсы. Именно тогда Правительство решило выделять деньги на производство и пытаться сохранить прежний уровень расходов. К сожалению, больше половины проектов по развитию собственного производства были изначально провальными и обогатили узкий круг людей, а не государство.

Все это вкупе с замороженным курсом тенге к доллару завело нас в сложную ловушку, из которой нет быстрого выхода, а только постепенное оздоровление экономики. Да, саму концепцию шоковой терапии никто не отменял, однако после длительного нарас­тания социального напряжения, а подчас и его искусственной накачки шоковые меры могут быть неправильно восприняты.

Именно после политики почти безлимитных трансфертов из Нацфонда при изучении отчетности госпрограмм, региональных и республиканских проектов я неоднократно сталкивался с тем, что за редким исключением в гос­аппарате доминирует мнение, будто госкомпания может себе позволить быть убыточной. И это одна из главных причин нынешней ситуации – неэффективность не искореняется. Чаще всего для оправдания используются разные термины, вроде «контрцикличес­кая политика», «социальное государство», и фразы, нерелевантные моменту, – «может вызвать потенциальное напряжение»…

После неофициальной «распечатки» Нацфонда уровень госрас­ходов рос с каждым годом. Миллиарды тенге уходили в песок, не обеспеченные новым производством, а рабочие места создавались для проформы. Это приводило к ослаблению тенге, удорожанию импорта, что, в свою очередь, вынуждало следующее Правительство печатать ещё больше ничем не обеспеченной национальной валюты.

Например, в 2022 году расходы бюджета составили 18–19 триллионов тенге, тогда как в 2013-м – немногим больше шести триллионов. В этот рост входят и накопленная инфляция, и неэффективные проекты, и многие другие компоненты.

В нынешней ситуации уровень госрасходов достиг таких величин, что отказаться от дополнительных средств из ЕНПФ и Нацфонда мы не в состоянии. Однако надо снижать их, чтобы достичь целевых 100 миллиардов долларов в фонде уже через несколько лет. Но в то же время надо и экономику финансировать.

– В Послании как раз и говорилось, что у нас бизнес недокредитованный, банки не хотят или не могут выдавать кредиты бизнесу. Что Вы об этом думаете?

– Согласен, что основным фактором, сдерживающим экономический рост, является недостаток инвестиционных ресурсов. Экономическое же развитие напрямую зависит от инвестиций.

Инвестировать можно свои деньги, можно и заемные, и уровень инвестиций в ту или иную страну зависит от уровня доверия бизнеса экономике, законодательству и налоговой системе. Чем более предсказуем инвестиционный климат, тем больше готов вкладывать инвестор на более длительный срок.

В Казахстане доля прямых иностранных инвестиций в недропользование всегда выше 70% от всего их объёма. Местные казахстанские инвесторы более диверсифицированные и, помимо недропользования, вкладывают почти во все сектора. Но есть и другой момент.

В течение долгого времени значительная часть казахстанских инвесторов из-за непредсказуемости правового ландшафта предпочитала вкладывать средства через офшорные компании, чтобы в случае рейдерства иметь возможность подавать в международные суды. Кроме того, иностранной компании легче привлекать средства за границей в период, когда наши банки кредитовали чаще только очень прибыльные проекты и только под залог.

Что касается кредитов наших банков местному бизнесу, то из-за роста присутствия государства в экономике, увеличения объёма субсидий они были демотивированы выдавать кредиты в корпоративный сектор. С увеличением субсидирования процентной ставки по банковским кредитам больше казахстанских компаний смогли получать деньги. Однако получить деньги – это меньше половины задачи. Важно эффективно ими распоря­диться – приобрести оборудование, запустить его и продать товар на казахстанском рынке или организовать экспорт.

Казахстанские банки были вынуждены идти в розничные кредиты из-за того, что государство и так активно финансировало крупный бизнес как через государственные гарантии перед иностранными банками, так и через контракты с квазигосударственным сектором. В свою очередь тот же холдинг «Байтерек», который субсидирует процентную ставку, предоставляет кредиты и финансирует крупные компании, представляет ситуацию в другом свете.

Холдинг считает, что государство было вынуждено выходить на кредитный рынок, потому что банки не могли и не хотели финансировать чуть более рисковые проекты. Тогда как БВУ, будучи зависимы от депозитов на 80%, не могут себе позволить «брать на борт» риски.

На мой взгляд, одна из причин ситуации состоит в том, что в конце 1990-х немало банков начали активно превращаться в бизнес-конгломераты, финансируя деятельность связанных компаний и фактически «колонизируя» целые регионы и отрасли. В результате после жалоб региональных властей и растущего влияния финансовых структур не только в экономике, но и в политике государство решило запретить им владеть непрофильными активами. Под это решение и были прописаны ограничения, требования резервирования и другие нормы и правила.

А когда Казахстан был признан страной с рыночной экономикой и вошел в мировой рынок, мы были вынуждены подчиняться нормам и правилам МСФО (международных стандартов финансовой отчетности) и Базеля. И теперь, если банк хочет выдать кредит, он должен оценить степень риска и согласно ему создать резервы.

Впрочем, даже жесткие правила не мешают банкам в Европе кредитовать бизнес в рамках проектного финансирования в счёт будущей прибыли. Правда, часто это бывает синдицированный заем, когда несколько банков кредитуют один проект и делят риски. Это очень хорошо отработано в той же Германии, где устоявшаяся экономика, многие компании существуют по 50–100 лет и все эти годы обслуживаются в одном банке.

Мы, к сожалению, пока не можем этим похвастать, но нужно к такому положению дел стремиться.

– Президент отметил, что кредитование бизнеса должно иметь более выгодное пруденциальное и фискальное регулирование в сравнении с другими видами банковской деятельности. Это поможет переломить ситуацию?

– Насколько я понимаю, государство сейчас хочет внести дополнения в Налоговый кодекс по сверхприбылям банков и попытаться ограничить их доступ к купле⁄продаже государственных ценных бумаг, что для них яв­ляется низкорисковым источником прибыли. Однако тут есть и «пряник» – Президент прямым текстом поручил внедрить послабления для корпоративного кредитования. Это очень поможет делу.

Помимо корпоративного кредитования, важной альтернативой являются товарно-сырьевые биржи. Это специально регулируемые торговые площадки, на которых производители и покупатели могут совершить сделку напрямую, без посредников. Если мы увидим правильную организацию работы бирж со стороны Агентства по защите и развитию конкуренции, то сможем значительно снизить маржу непродуктивных посредников, которые просто покупают и продают, ничего не добавляя в стоимость товара.

Такие товарно-сырьевые биржи в идеале нередко могут составить конкуренцию факторинговым операциям банков, так как продают фьючерсы, опционы, помимо традиционных спотовых (на месте) сделок по покупке и продаже угля, зерна, ГСМ и многих других товаров. Именно поэтому Президент призвал регулятора разобраться с «карманными» биржами, которые создают лишь видимость рыночных торгов.

Бизнес может финансировать свою деятельность через разные инструменты, и Президент достаточно подробно описал их. Например, офтейк-контракты, то есть обязательство выкупить товар, в скором времени смогут стать твердым залогом и внести большой вклад в развитие местного содержания.

Большой вопрос, как надо будет рассчитывать 20-процентный ежегодный рост корпоративного кредитования, – показатель, который Касым-Жомарт Токаев выделил как принципиальную задачу. Это требует подготовки.

Устойчивый проект планируется не два-три месяца, и в 2024 году такого роста нельзя будет достичь. Для сдерживания инфляции и снижения её через реальный сектор экономики рост объёма товаров и услуг «на глазок» должен соответствовать приросту кредитов, то есть нужны усилия частного бизнеса по повышению продуктивности труда.

– Вы ранее сказали, что у нас большинство инвестиций идёт в недропользование. Как нам привлечь инвесторов в другие сферы?

– Думаю, государство уже может прекратить разграничивать иностранных и местных инвесторов без ущемления прав и тех, и других. Вот, например, недавно Президент провел ряд встреч в США с теми компаниями, которые могут к нам на рынок завести новый опыт, новые технологии и, самое главное, перспективу работы на глобальном рынке. Или взять швейцарский Stadler – он тоже уникален как инвестор, если сможет организовать производство вагонов следующего поколения из алюминия.

Однако когда речь идёт о достаточно отработанных вещах, таких как переработка сельхозпродукции, текстильное произ­водство, кожевенное, выпуск стройматериа­лов, надо отдать приоритет местным инвесторам. То же касается и мелкотоварного производства на уровне микро-, малого и среднего бизнеса.

Экономическая логика говорит, что крупный, глобальный бизнес создает стандартизированные рабочие места и нередко быстро перестраивает свои сети. Тогда как небольшой бизнес заинтересован в том, чтобы улучшать не мир, а свой регион, город, район, улицу...

Семена предпринимательства и бизнеса уже находятся в почве. В нашей стране много местных бизнесменов. Умных, знающих, готовых рисковать и оставлять все деньги в стране, связывающих свою судьбу с Казахстаном.

Могу ошибаться, но инвестиции нельзя привлечь, можно просто создать условия, чтобы они сами пришли. Если вкратце, то такой климат состоит из предсказуемости – законодательной, налоговой, политической. Обязательно нужны защита прав собственности и артикулированная борьба с коррупцией.

Составными частями благоприятного климата являются транспортно-логистическая сеть, квалифицированные инженеры, агрономы, в целом образованные, пусть и не всегда опытные сотрудники. Хорошо, когда местные учёные «горят на работе», сами исследуют и изобретают. И разумеется, необходимы заемные средства в больших количествах.

– Своеобразной интригой стало заявление Президента о том, что он хотел бы видеть в Казахстане новых банковских игроков. Какие это несёт риски для отечественных банков и есть ли плюсы для потребителей?

– Нашим игрокам, то есть банкам, пока нечего опасаться. У меня есть возможности сравнивать, и мало в какой стране я видел такой уровень сервиса и продвинутых финансовых услуг.

Другое дело, что прогресс в IT-сервисах банков сейчас быстро достижим и становится дешевле. Поэтому только за счёт красивых приложений уже в лидеры не выйдешь. В целом для меня как для потребителя новые иностранные банки – всегда плюс, потому что это ещё и показатель доверия к стране.

Вероятнее всего, мы увидим один арабский банк и один европейский. Насколько мне известно, была делегация из Китая, может, и китайский банк зайдёт на наш рынок.

У перекрестка, на котором находится наша экономика, множество ответвлений. И на мой взгляд, наш главный экономический фокус должен быть на внутренних инвесторах, регионе С5, с формированием свободного рынка между странами со свободным движением капитала, рабочей силы и товаров, и обеспечении внутреннего спроса. Основной столп, на котором должен держаться Казахстан, – это здоровый, образованный, сытый гражданин. И у нас есть все возможности этого достичь.